---

История самого старинного в мире ювелирного дома началась в 1735 году в Лондоне. Компания, сегодня известная как Garrard, получила заказ от Фредерика, принца Уэльского, после чего быстро завоевала себе славу среди аристократии благодаря классическому дизайну и высокому уровню мастерства. Причастность к спорту традиционна для компании: ее мастера не раз создавали трофеи для состязаний в конном и парусном спорте, крикете, гольфе, регби и футболе.

Яна Винзер: Garrard — старейший ювелирный бренд не только в Великобритании, но и в мире, и я уверена, что в его истории было множество удивительных моментов. За громкими именами ваших клиентов стоят очень личные истории: не поделитесь ими с нами?

Джессика Кадзоу: История марки Garrard неотделима от истории Великобритании последних двух-трех столетий. В лондонском Тауэре, где хранятся драгоценности британской короны, выставлены многочисленные произведения, созданные мастерами-ювелирами Garrard двести и более лет тому назад. Некоторые из украшений создавались в стенах Garrard, другие реставрировались в наших мастерских. Такое случалось, например, когда на трон восходил новый король, и нужно было срочно менять размер короны или укрепить расшатавшиеся драгоценные камни. Эту особую миссию британские монархи поручали Дому Garrard. Нашими клиентами были все более-менее известные люди, главы государств, императоры и короли — те, кто называется истеблишмент. Включая и российских императоров. Особо важные и статусные клиенты внесены в бухгалтерские книги — огромные тома, написанные от руки. Одна такая книга даже выставлена для всеобщего обозрения во флагманском магазине Garrard в Мейфэре. В ней содержится детальная информация о покупках, в частности, царя Александра II. Целая страница, посвященная его заказам по случаю свадьбы его любимой дочери великой княжны Марии, которая в 1874 году вышла замуж за сына королевы Виктории принца Альфреда и стала герцогиней Эдинбургской. Среди подарков к свадьбе был один особенно удивительный — роскошный двусторонний бриллиантовый кулон. Так брачный союз между двумя империями был скреплен украшениями Garrard.

Я. В.: Как насчет современной королевской семьи? Ведь в 1843 году королева Виктория пожаловала дому Garrard официальное звание придворного ювелира, наверняка вам есть, что вспомнить и об этих заказчиках?

Д.К.: Garrard по-прежнему поставщик королевской семьи. Компания создает кубки для королевских скачек в Аскоте, а также выполняет частные заказы принца Уэльского и других членов королевской семьи. Служить им — наша основная задача.

Я. В.: А что обычно заказывает семейство принца Уэльского?

Д.К.: К сожалению, об этом я не могу говорить: конфиденциальность превыше всего. Но компании разрешается называть британскую королевскую семью своими клиентами — для этого у нас есть так называемый Королевский Сертификат. Он дается только тем, кому разрешено продавать товары и предоставлять услуги членам королевской семьи.

Я. В.: Но подробностей не будет? Например, какие камни предпочитает Ее Величество.

Д.К.: О частностях у меня нет разрешения говорить, но давайте вспомним обручальное кольцо с сапфиром, которое заказал принц Чарльз для свадьбы с принцессой Дианой. После того, как она погибла, ее драгоценности унаследовал принц Уильям. Он хранил кольцо для своей будущей невесты: делая предложение Кейт Миддлтон, он преподнес ей это кольцо и заявил прессе, что таким образом его мать словно присутствовала на столь важном событии в его жизни. Это был прекрасный момент.

Я. В.: Какие украшений Garrard любите лично вы?

Д.К.: Их много, но отдельно я хочу рассказать о тиарах. Ювелиры Garrard изготавливали их для шести последних поколений английских правителей, начиная с королевы Виктории. Кроме того, компания создает тиары для членов других королевских семей по всему миру, например, недавно изготовили необыкновенную диадему для действующей королевы Малайзии. Я могу продолжать, перечисляя все ныне действующие королевские дома Европы. Garrard считает особой миссией поставлять символы власти современным монархиям. А в Москве, в России есть традиция ношения тиар?

Я. В.: К сожалению, они не очень подходят для ежедневного обихода, поэтому скорее нет.

Д.К.: Зато в Алмазном фонде Оружейной Палаты хранится свадебная тиара с розовым бриллиантом посередине. Ее использовали для всех царских свадебных церемоний, так что в России все-таки есть история ношения тиар. Garrard — один из немногих ювелирных домов мира, которые до сих пор на регулярной основе создают тиары. И в совершенно разных стилях, например, модель из последней коллекции Petal представляет собой в буквальном смысле простую золотую ленту — ободок для волос из белого золота — с цветочной композицией из разноцветных драгоценных камней. Несмотря на необычный дизайн, это все же тиара — современная и красивая.

Я. В.: Вам часто доводится видеть дам в тиарах в Лондоне?

Д. К.: Увы, только на вечерних мероприятиях.

Я. В.: Потому что здесь, в Москве, их надевают нечасто.

Д. К.: Может быть, вам стоит чаще устраивать вечеринки?

Я. В.: Хорошая идея! Сколько в вашей личной коллекции украшений Garrard?

Д. К.: Достаточно много, и я надеюсь, что оба моих сына найдут себе достойную пару — мне есть что передать по наследству. А если серьезно, то я очень люблю одно украшение из коллекции Tudor Rose. Наш главный дизайнер — талантливейшая Сара Прентис. Ювелирные изделия, придуманные женщинами, всегда тщательно продуманы, и их удобно носить. Мое колье просто гениально: сзади у него есть специальный слайдер, благодаря которому цепь можно сделать короче или длиннее, и вся конструкция выглядит одинаково эффектно и спереди, и сзади.

Это как раз одна из основных особенностей украшений Garrard — они потрясающе продуманы и легко трансформируются. Даже наши тиары — составные. Они легко превращаются в колье, в подвески, броши — все очень продумано. И эта тенденция усиливается: например, раньше мы отмечали склонность русских клиентов к более крупным и броским вещам. Но сейчас их выбор меняется в пользу более простых вещей, которые можно носить и днем. Так что самый последний заказ, который мы вот-вот должны отправить в Москву, отличается тем, что в нем меньше броских и крупных вещей, но больше небольших, классических и простых в обращении.

Я. В.: Garrard — это модернизм или классика?

Д.К.: Нам нравится утверждать, что все наши украшения — классика. Даже вот эта тиара, похожая на простой ободок для волос, — скоро станет классикой.

Я. В.: Самое время поговорить о классике. В этом году Дом Garrard создал кубки для награждения победителей скачек в Аскоте, и все они являются прекрасными образцами истинно британского классического дизайна. Расскажите об этом опыте.

Д.К.: Эти кубки стали началом сотрудничества со скачками в Аскоте, всего же контракт подразумевает совместную работу в течение трех лет. Для создания кубков были использованы образцы из архива Garrard. Получив контракт на создание кубков для Ее Величества, я стала просматривать все кубки, которые когда-либо поставляли Garrard и другие компании. Я поняла, что Ее Величеству понравятся кубки, тяготеющие к классической форме. Поэтому мы обратились к архиву и выбрали те образцы, которые действительно созвучны наследию Garrard, истории компании и спортивных наград. Так что дизайн этих кубков — традиционный, прежде всего потому, что Ее Величество лично курировала их создание.

Я. В.: А как это происходит? Она приезжает к вам офис, рисует эскизы...

Д.К.: Скорее наоборот. Мы приезжаем, она одобряет эскизы.

Я. В.: А сколько эскизов вы предоставляете на выбор?

Д.К.: У нас есть четыре основных модели и несколько вариантов формы ручек, корпуса, основания. Она выбрала вот эти.

Скаковое поле принадлежит королеве, но управляет им Совет Попечителей, состоящий из трех ее представителей. Председательствует в этом совете в данный момент господин по имени Джонни Вэгби. Так что сначала все отправляется в этот совет, потом к нему, а потом уже к королеве за финальным одобрением. Она занимается многими вопросами организации скачек, потому что, во-первых, это ее земля, а во-вторых, она настоящий эксперт в этой области. Возможно, она самый большой специалист по скаковым лошадям среди живущих ныне людей.

Я. В.: Будет ли меняться дизайн в следующем году? Или предполагается, что он останется неизменным все три года контракта?

Д.К.: Скорее всего форма будет меняться. Среди всех моделей, кроме Золотого кубка, который королева вручает лично победителю в Lady’s Day, будет происходить некоторая ротация. Я не знаю, знакомы ли вы с историей кубков, но двуручный кубок в своей основе имеет чашу, сосуд для питья, которая использовалась для празднования, для торжественных моментов, возможно, это как-то связано с Древней Грецией. В истории британских серебряных наград для скачек чаще всего использовались кубки с двумя ручками — примерно с 1680-х. До этого использовались колокольчики — ими украшали уздечку выигравшей лошади. И они были довольно тяжелые, поэтому вскоре стали использовать кубки. Возможно, вдохновением послужили образы древних греков, празднующих победу. Так что в принципе эти трофеи могут иметь и вполне бытовое применение, хотя кто же на это решится? Например, один из кубков больше похож на ковшик — такую форму мы называем суповой чашей. Серебряная суповая чаша, покрытая золотом в соответствии с особой инструкцией от Совета Попечителей.

Я. В.: Да, столовое серебро все же более практично, чем тиары.

Д.К.: Есть еще одна интересная история на эту тему, связанная с Россией. В 1844 Николай I приехал на скачки в Аскот, и это была еще дофутбольная эпоха и скачки считались национальным спортом в Великобритании. Одних скаковых полей насчитывалось 338 — настолько популярными были скачки. Так вот, российский император приехал и посетил бега в Аскоте, а также вручил главный приз лошади-победителю в основном забеге в тот день. Выиграл совсем молодой жеребец, которым владел некто по имени лорд Альбемарль. Странное совпадение: флагман Garrard находится на улице Альбемарль в Лондоне. Этот лорд Альбемарль в знак благодарности решил переименовать своего жеребца. До этого его звали Забор, а он назвал его Императором в знак уважения к визиту августейшей особы. Император был крайне тронут и заявил о своем намерении финансово поддерживать мероприятие. С тех пор каждый год он жаловал 500 фунтов, на которые покупалось призовое серебро для скачек. Это продолжалось десять лет — до 1854 года, когда началась Крымская война: тогда договоренность была расторгнута, и право предоставления наград для скачек снова перешло королеве Виктории.

Я. В.: Это просто потрясающая историческая связка. Интересно, как выглядели кубки в то время.

Д.К.: В те времена кубки были изумительно украшенными сосудами для питья. Первый кубок 1845 года утрачен, но кубок 1846 года сохранился и сейчас находится в одной частной коллекции. Он представляет собой канделябр высотой 13 дюймов с эмблемой в виде Святого Георгия и дракона. А Святой Георгий, как вы знаете, — святой покровитель Англии и России.

Я. В.: А также он покровитель Москвы.

Д.К.: Ну вот видите: стоит немного потереть поверхность — и откроется такая история! И все это до сих пор живо. Говоря о кубках, мы должны помнить о том, какой потрясающий опыт, мастерство, сотрудничество и историческая память стоят за ними — и они нужны, чтобы напоминать нам об этом, чтобы память об этом продолжала жить. Ведь спорт — это очень эмоциональная вещь, он сплачивает людей.

---